сколько у тебя осталось, — Саша повернулась и подошла ко мне. Она положила мне руку на лоб, словно пыталась узнать температуру. — Нам не хватит этого. Даже если мы сможем жить где-нибудь на окраине, в жутких условиях, нам нужны будут деньги на проезд, нужно будет на что-то питаться. Писатель, который не издается, и певица, которая нигде не выступает — мы с тобой много навоюем вместе.

— А, видимо, с твоим бывшим, оборону держать будет легче.

— Дурак, — Саша отняла руку от моего лба и снова отошла к окну. — У нас с ним больше ничего не будет. Он просто хочет мне помочь. Как друг, понимаешь? Он все равно все время в разъездах, а у меня хотя бы будет где жить первое время.

— Тогда, может, мы вместе поживем у твоего друга?

— Ром, — Саша повернулась, — ну ты же все понимаешь.

— Да, — настала моя очередь двигаться, — я все слишком хорошо понимаю.

Лестница уже стояла у люка, и я просто поднялся по ней, чтобы оказаться под пасмурным июльским небом. Ветер ворвался в мои легкие освежающим коктейлем, дурманя запахом озона и остывающей крыши. Я подошел к самому краю и закурил.

Моя затея уже не имела никакого смысла. Стоило позвонить Николаю и все отменить. Но именно сейчас я захотел этого по-настоящему. Это не было желанием отомстить или как-то напакостить. Я просто хотел что-то сделать с той ситуацией, в которой оказался. Самое страшное для мужчины — чувствовать свою беспомощность, может еще и поэтому мы творим всякую дичь. Разрушать иногда — тоже делать.

Саша была права — у меня осталось очень мало денег. Хоть я рассчитывал прожить здесь еще полгода, моих средств на это уже не хватало. Надо сказать, прораб был не очень жадным. Он очень внимательно меня выслушал, повздыхал о несчастной любви и согласился на работу. Он взял с меня пятьдесят тысяч, больше чем я мог себе позволить, рассчитывая пожить на съемной квартире. Но, кто знает, сколько на самом деле стоит такая услуга, не каждый день я решаю спалить чью-то машину. Мне оставалось только ждать, и быть на виду. В моем случае лучшее алиби — быть на виду у Саши. Что я и делал, пока в ночь с понедельника на вторник вдруг не зазвонил телефон. Она быстро схватила трубку, видимо, стараясь, чтобы звонок меня не разбудил — зря, я сплю очень чутко. Тем более я ждал этого звонка.

— Что горит? — взволнованно выкрикнула Саша. — Господи!

А дальше началась беготня. Конечно же, мы поехали к ее маме домой. Саша, в панике собираясь, не могла найти ключи (словно ей бы и так не открыли) и телефон. Я был спокоен. Слишком спокоен внешне. И я был зол. Она не должна была так переживать за чужую машину. Хотя… можно сделать скидку на женскую натуру. Ее мама так орала в трубку, что я невольно и сам забеспокоился. В голову стали лезть дурные мысли. А что если сгорела не только машина Дениса, но и соседние — так часто бывает. А что если загорелся дом — бред, силикатный кирпич не горит. А что если пострадал сам бывший жених? Но как? Я гнал от себя дурные мысли, хотя, признаться честно, внутренне подхватил паническое настроение Саши.

До дома ее мамы ехали на такси, пойманном по дороге. Ее телефон ни на секунду не замолкал, перезванивая весь путь — где она, когда она будет. Так до ручки довести можно любого. Обеспокоенный таксист бросал сочувственные взгляды в зеркало заднего вида и поддавал газу. И вот на месте, я и вправду поверил, что случилось что-то нехорошее. Соседи-зеваки выглядывали из окон, целясь бесполезными камерами телефонов в ночной двор. Пузатые мужики в растянутых маечках курили возле своих (или не своих) машин, громко обсуждая причины пожара. Проходя мимо них, я уловил несколько версий: дурная проводка в буржуйских машинах, беспределят коллекторы и новая рекламная акция от страховщиков каско. Нет, ребята, все не так. Все не так, ребята.

— Мама! — Выкрикнула Саша и побежала в сторону подъезда.

Я не стал ускорять шаг, давая себе время оглядеться. Тушили пожар одной машиной, две другие даже не стали заезжать во двор. Да и тушить-то, в общем, было уже нечего. Современные автомобили — счастье пиромана, горят быстро, ярко, до конца. От машины Дениса остался только остов — скелет успешной жизни. Пластик, проводка и прочие внутренности комфортабельного салона растворились в воздухе, наполнив душный двор мерзким запахом дымовухи. К счастью, ни другие машины, ни люди (судя по отсутствию скорой помощи), не пострадали. Коля знал свое дело. Коля молодец.

Денис сидел на лавке возле дома и смотрел пустыми глазами, как утопает в пене его авто. Рядом стояла несостоявшаяся теща и Саша, которая успокаивала мать и бросала сочувственный взгляды на бывшего жениха.

— Все в порядке? — спросил я, подходя. — Никто не пострадал?

— Да уж, в порядке, — проворчала Сашина мама. — А что он тут делает? — Без перехода спросила она дочь, понимая, что я ее слышу.

— Он со мной приехал, — стала оправдываться дочь. — Он меня проводил. Не могла же я одна ночью…

— Может, помощь какая-нибудь нужна? — сделал я примирительную попытку.

— Да уж, помог уже, — зло ответила Сашина мама.

Опа! Она на меня думает! Это было так неожиданно, что я не сразу нашел, что ответить. Предательски выступил пот на спине, затряслись ноги. Вот и попался. Но как она узнала? И Денис тут же вышел из кататонического ступора и вперился в меня взглядом. Сейчас начнется.

— Ты чего, мам? — возмутилась Саша, продолжая бросать сочувственный взгляды на Дениса. — Рома со мной весь вечер был.

— Да мало ли, — не унималась старая ведьма, — дружков подговорил.

— Мам, каких дружков? Он в этом городе всего пару месяцев.

Мама не нашлась, что ответить и спряталась от разговора в платок, в который стала старательно кашлять. Прожектор глаз Дениса тоже потух, возвращая владельца — погорельца в исходное состояние.

— Все, надо идти домой, — скомандовала маман, повернувшись ко мне спиной. — Завтра приедут из полиции, а сегодня уже ничего не сделаешь. Пойдемте. Денис, вставай, налью тебе настойки, а то на тебя страшно смотреть. Саша, ты идешь?

— Да, мам, сейчас. Ром, мне надо побыть с мамой.

— Конечно.

— Я позвоню.

— Конечно.

— Ты деньги на обратную дорогу взял?

— Конечно.

— Ну… давай.

— Давай.

Счастливое своим объединяющим горем семейство поглотил пятиэтажный дом. Я еще раз посмотрел на сгоревшее авто. Интересно, смогут ли эксперты определить, что это был поджог?

Пожарные сворачивали шланг, пузатые